Бета: Алгиз.
Что было в предыдущих главах.
Глава десятая
В сопровождении вооруженной охраны Сарела тихо вошла в тёмную каюту Претора. В тот момент, когда Тазол сообщил о желании Претора видеть её, гнев супруга был приятно очевиден, и Сарела знала, что её ожидало – презрение и ненависть читались в холодных глазах мужа. Но она хотела знать – каков Претор, что же услышит из уст, почитающегося даже выше древних богов.
читать дальшеСарела подошла сзади к креслу с высокой спинкой.
– Научный консультант корабля, ваше святейшество, – пробормотал один из охранников, когда группа остановилась за чёрным креслом, которое не походило на трон. – Её зовут Сарела.
Кресло стало медленно разворачиваться и Сарела впервые увидела профиль легенды. От удивления её глаза расширились. Претор только немного выше ростом, чем Сарела, и как только он снял капюшон, первый офицер «Рэйвон» оказалась лицом к лицу с ромуланкой. Её губы приоткрылись от удивления, но она быстро опомнилась, опустила глаза и поклонилась в пояс, по традиции, которую Сарела больше не уважала, но следовала по привычке.
– Я польщена, моя госпожа, – пробормотала она, слишком потрясенная, чтобы вспомнить, что вот уже много лет у неё не осталось ничего, кроме презрения к Претору.
– Заслуженно? – заметила женщина в мантии и печально улыбнулась. – Вы, кажется, удивлены, – она взмахнула рукой. – Не стоит, – серьезно добавила ромуланка, отпуская охранников кивком головы. Подозвав одного из рабов, она заказала вина для себя и Сарелы, с которой обращалась, как с гостьей, что удивляло.
Затем, повернувшись к офицеру по науке, Претор стала открыто её изучать.
Мускулистый раб принёс два бокала синего ромуланского эля. Взяв их, Претор один протянула Сареле. Аккуратно приняв его, Сарела долго молчала, желая прогнать неуверенность.
– Простите меня, моя госпожа, – наконец сказала она, сделав глоток вина, чтобы скрыть свою растерянность. – Я не знала...
– Что Претором может быть женщина? – ответила ромуланка, улыбаясь тонкими губами. Прежде чем поднести бокал к губам, она оценила цвет вина своими тёмными глазами. – У моего отца не было сыновей, – наконец, объяснила Претор, – но будьте уверены, я прошла обычные тренировки и подготовку, – поддавшись импульсу, она махнула рукой в сторону свободного кресла. – Пожалуйста, – тепло предложила Претор, – устраивайтесь. Нам надо многое обсудить.
Сарела села в кресло, радуясь его прочности. На мгновение её одолело одно из ранее высказанных Тазолу сомнений. Но, рассуждая логически, если бы Претор хотел послать самозванца, вряд ли бы это была женщина, скорее мускулистый Воин с интеллектом несколько выше среднего. Сделав такой вывод, Сарела почувствовала, как сомнение оставило её, но оно было лишь одним из многих.
Поставив бокал на край стола, Претор сняла тяжелую чёрную мантию, открыв тело, которое было хорошо развито и сильно на вид. Короткий флотский мундир открывал гибкую кошачью мускулатуру ног, а отсутствие рукавов на одежде позволяло видеть, что она сильная женщина, не привыкшая к лёгкой жизни – простому сидению на украшенном драгоценными камнями троне. Лицо её было худым и угловатым, но, тем не менее, привлекательным; чёрные глаза подкрашены серебристыми тенями. Ей было примерно тридцать пять сезонов. Зачёсанные наверх каштановые волосы акцентировали глаза, которые, как отметила Сарела, светились знанием и любопытством. Тонкий изгиб губ говорил о чувстве юмора. Прямые волосы достигали середины спины и рассыпались по плечам, придавая внушительному телосложению Претора более женственный вид.
– Я перейду к делу, Сарела, – начала Претор, вернувшись в своё кресло и изящно закинув ногу на ногу. – Ваши взгляды на правительство Империи для меня не секрет.
Когда их глаза встретились, Сарела испытала страх, ибо никто не может остаться в живых, поставив под сомнение политику Империи. Но вдруг она поняла, что ей это безразлично: дальнейшая жизнь в браке с Тазолом, глупое командование и изменённое прошлое – она мало что теряла.
– Я не стыжусь своих взглядов, моя госпожа, – заявила она, бессознательно приподняв подбородок.
Претор с любопытством посмотрелана неё.
– И не надо, – закрыв глаза, она откинулась в кресле и глубоко вздохнула. Претор уважала честность, и поэтому улыбнулась. – Знайте, всё сказанное в этой комнате не выйдет за пределы этих стен, – добавила она. – И я должна знать, что вы мне доверяете.
Удивлённая нестандартным подходом Претора, Сарела кивнула. Она ожидала смерть.
– У вас есть мое слово, госпожа, – подумав, сказала Сарела.
– А ваше доверие? – удивилась Претор, подняв брови.
Сарела поняла, что не сможет солгать. Взяв себя в руки, она подняла глаза, готовый сорваться ответ, вероятно, означал её гибель.
– Доверие нужно заслужить, – ответила Сарела. – Это путь нашего народа, и традиция, которая по-прежнему сохраняется.
К её удивлению, гнев не вспыхнул в широко раскрытых глазах Претора. Вместо этого женщина взяла бокал со стола и медленно стала потягивать его содержимое.
– Я довольна, – сказала Претор. – Тот, кто доверяет неразумно, часто обнаруживает себя мёртвым, когда восходит солнце, – она снова улыбнулась. – В этой комнате, вы можете обращаться ко мне – Тея. Это мое имя, но такое, которое не должно произноситься за пределами этих стен.
Так как Сарела невольно задержала дыхание, она выдохнула и кивнула.
– Ваша инкогнито в безопасности, – заверила Сарела, расслабившись, так как поняла, что Тея совсем не похожа на то, что она ожидала увидеть и не имеет ничего общего со слухами или даже легендами. Женщина казалась живой и яркой, почти приятной и, безусловно, властной.
Претор наклонила голову в сторону стола, на котором была пачка компьютерных распечаток Второй Истории.
– Я не нахожу эту информацию удивительной, Сарела, – призналась она после минутного колебания. – Было бы глупо ожидать чего-то другого.
У Сарелы поднялись брови, отражая удивление насколько эти слова созвучны с её собственными. Одновременно она поймала взглядом двух рабов играющих в какую-то настольную игру в глубине огромной каюты. Сарела попыталась отвлечься, но её взгляд продолжал то и дело возвращаться в их сторону.
– Вмешательство во время может быть полезным инструментом, – ответила она, выбрав нейтральный подход. – Возможно, когда в его хитросплетениях разберутся, можно сделать новую попытку.
Тея покачала головой, затем отметила очевидный интерес Сарелы к играющим рабам. С улыбкой она подняла правую руку.
– Тасме, Секор, – тепло позвала Претор. – Идите сюда, сядьте с нами.
Рабы быстро повиновались, Тея снова повернулась к Сареле.
– Несмотря на слухи, ходящие среди Воинов, – объяснила она, – с моей личной прислугой не обращаются плохо, – Претор понимающе улыбнулась. – Некоторые даже... наслаждаются своими обязанностями, – добавила она, рассеянно проведя ладонью по длинным волосам одного из мужчин, когда он сел на пол рядом с её креслом. Тея ласкала его, как котёнка: пальцы осторожно зарывались в гладкие, чёрные волосы, которые достигали середины спины. Претор кивнула головой, другому рабу, чтобы он сел рядом с Сарелой, позабавившись, когда заметила тень смущения в глазах женщины. – Не беспокойтесь, – заверила она Сарелу, – мы уже договорились, происходящее в этой комнате не станет достоянием общественности. И, как вы, несомненно, начали понимать, слухи часто являются только ложью. Не беспокойтесь по поводу Тазола.
Не зная, что во всех мирах Ромула можно сказать или сделать, Сарела молчала, не глядя на сидящего у её кресла красивого раба, которого звали Секором. Она выбрала профессиональный подход, мысленно пнув себя за очевидный интерес к мужской красоте.
– В любом случае, – начала Сарела, – мы не можем быть уверены, что ждёт нас, когда нападем на Союз, госпожа. Несмотря на меньшее количество звездолётов, они мощнее, чем наши, и теперь дополнены вулканцами.
Тея высоко подняла брови.
– Многое надо принять во внимание, Сарела, – пробормотала она, несколько устало. – Но, уверяю вас, я не намерена атаковать Союз, – Тея помолчала, потом протянув руку через стол, подняла стопку бумаг и дисков, которые отдала Сареле. – Отправить в прошлое агентов идея моего отца, – объяснила она. – Но он умер два сезона назад – задолго до того, как их миссия началось, – Тея взглянула на документы, наклоняясь вперёд, так чтобы она и Сарела смогли легко читать вдвоём. – Но, несмотря на большие возможности Претора, даже он – или она – не может единолично принять решение, которое повлияет на всю Империю. Если бы никто не знал о плане отца, когда я стала Претором, то я бы без колебаний его отклонила. Однако слишком много Воинов узнало о нём, и они не сочли «достойным» для себя, отвергнуть план, который теоретически принес бы им много власти, – она замолчала, её взгляд на мгновение сделался отрешённым. – Мы терпели неудачи с изменениями во времени в прошлом много раз. Теперь же мы должны найти способ использовать произошедшее в наших интересах.
Сарела непонимающе посмотрела на Претора.
– Я не понимаю, моя госпожа, – ответила она. Документы, которые дала Тея, оказались рукописями, некоторые из них были на незнакомом Сареле диалекте.
– Приходит время, когда вся раса должна измениться, – объяснила Тея. – Но наш народ всегда был народом воинов, и не прилагал усилий, чтобы изменить эту печальную истину. Документы, которые вы сейчас держите в руках, относятся к числу вулканских Дисциплин. Они унаследованы со времен Сурака, в древности жившего на Вулкане, – она откинулась в кресле, её чёрные глаза испытующе смотрели на Сарелу.
У Сарелы расширились глаза.
– Я слышала о них, но не знала, что они действительно существуют, – пробормотала она. – Говорили, что это просто легенда.
Тея печально улыбнулась.
– Легенда только потому, что отец не показывал эти документы никому, в том числе ближайшим советникам, – она на мгновение замолчала. – Вы видите, Сарела, даже в Первой Истории ромуланцы и вулканцы знали друг о друге. Легенда гласит, что мы на самом деле довольно близкие родственники. По словам отца, из заметок, которые я обнаружила после его смерти, эти Дисциплины были украдены у вулканцев ещё при Сураке – одной из первых групп наших космических путешественников, – Тея пожала плечами. – Тысячи сезонов назад, но это объяснение кажется логичным. И, в любом случае, Вторая История возвращает нас в собственное прошлое – теперь мы можем всё изменить. Перемены в самой Империи незначительны, они в основном сосредоточены в прошлом, которое проистекает из боя с вулканцами сто сезонов назад. Мы потерпели поражение – и были вынуждены признать его. В результате нам пришлось принять помощь от вулканцев. Мои советники внимательно изучили Вторую Историю и сообщили мне, что наш народ сейчас – в этой временной линии – определённо более благодушен, чем когда-либо прежде. В сущности, они открыты для изменений, Сарела... люди, как вы и я, устали от войны и нищеты.
Сарела внимательно посмотрела на ромуланку.
– Но можем ли мы измениться? – задумалась она. – Даже фрагменты записей, которые я просмотрела на мостике, показали, что наша Вторая История была не менее бурной, чем Первая. И я не понимаю, как эти слова на пергаменте могут изменить целую цивилизацию.
Положив ноги на стол, Тея спокойно сказала:
– Основные положения Дисциплины являются кощунственными для пути Воина, но, тем не менее, правильными, если мы хотим выжить. Сурак, по-видимому, в обеих Историях был рождён «вне времени». Так же как вы и я, он увидел за необходимостью войны лишь стремление к мимолетной славе. Сначала даже Сурак мог не понять, что делает. В конце концов, его люди стали прислушиваться к его взглядам, но только тогда, когда стало очевидно, что у них нет другой альтернативы. Это был выбор между миром с самими собой или возможным уничтожением их расы.
Сарела кивнула.
– Вулканцы были когда-то жестокой расой, – вспомнила она. – Такой же, как мы или даже больше.
– Но они прислушались к голосу разума, Сарела, – повторила Тея. – Так же, как должны наши люди.
Сареле захотелось узнать, действительно ли это стало возможно. Тут она вспомнила время в прошлом, когда Воины восстали против Претора – время, когда в Империи двадцать сезонов не было войн, и в таких людях, как Тазол вспыхнула кровожадность. Сарела признала, что Воин без войны, или надежды на войну, опасное существо.
– Наша Империя большая, госпожа, – заметила она осторожно. – И даже слово Претора иногда ставится под сомнение. Армия во дворце на вашей стороне. Но если Флот и Воины будут против вас...
– Придёт время, – уклончиво ответила Тея, – когда даже Флот не сможет устоять против нас, Сарела, – она замолчала, рассеянно глядя на раба у своих ног. – Когда наступит это время, может, я сочту нужным дать Империи наследника титула, теперь есть надежда... но не до этого момента, – тяжело вздохнув, Тея закрыла глаза. – Наши дети учатся владеть мечом раньше, чем читать и писать. Я не принесу сына Империи, только чтобы увидеть его дурацкую смерть.
Сарела выслушала мрачные слова Теи.
– Значит, поэтому вы позволили агентам завершить миссию? Вы надеетесь, что сможете изменить историческое устройство Империи настолько, чтобы был возможен мир среди нашего народа, мир с Союзом?
Тея кивнула, потом сокрушено всплеснула руками.
– Но прежде чем мы вынудим Союз выслушать нас, мы должны заставить наших людей, выслушать те слова, которые спасли вулканцев от себя, – она помолчала. – Это будет непросто, ведь такие люди, как Тазол и Воины не хотят перемен, – Тея вздохнула. – В качестве Претора, они услышат мои слова... но, как женщина, я должна сохранять анонимность, иначе они их не примут, – она мечтательно улыбнулась. – Как вы отметили, Сарела, даже слово Претора иногда ставится под сомнение; и из собственного опыта, вы узнали, что Воины часто получают приоритет над строителями нашего общества.
У Сарелы потемнели глаза.
– Но у нашего народа всегда женщины были равны Воинам. Многие женщины были Воинами, даже капитанами Флота на наших военных кораблях.
– Но Претором никогда прежде не была женщина, а те, кто пытались, не прожили достаточно долго, чтобы оставить свой след в Империи. Воины – дураки, Сарела. Играя в свои завоевательные игры, они позволяют женщинам присоединяться к ним в бою, в то время как тайно им ненавистен тот факт, что мы довольно часто их умственно превосходим, – она улыбнулась.
– Это некоторое преуменьшение, моя госпожа, – с насмешкой заметила Сарела.
Тея рассмеялась, смех был глубоким и чувственным.
– Так стало, когда наши предки вмешались в гены тех, кто предшествовал нам. Создавая сильного мужчину-Воина, они не приняли во внимание гены и хромосомы, которые определяют умственные способности. Неудивительно, что большинство командиров на Флоте – это женщины; Воины физически сильны, это правда... но большинство из них не способно рассуждать.
Сарела печально улыбнулась, но холодный озноб прошёл по позвоночнику.
– Но в этом и заключается проблема, госпожа, – сказала она. – Они физически сильнее и, не колеблясь, убьют любого, кто будет угрожать их образу жизни, в том числе Претора, особенно если посчитают Претора уязвимым.
Тея кивнула.
– Не исключено, – согласилась она. – Моя охрана будет защищать нас, но даже всеми силами дворец не сможет долго устоять против Флота. Дихотомия между Воинами и остальными нашими людьми слишком велика. Это одна из причин, почему моя анонимность должна тщательно охраняться. Мой отец был осторожен, и за это я ему благодарна. Во дворце он дал понять, что мне должна быть предоставлена вся власть как Претору в случае его смерти; и мои советники и слуги никогда не оспаривали это. Я не дала им повода, – быстро добавила Тея. – А однажды, в то время как мой отец ещё был жив, я была командиром флагмана, – она улыбнулась. – Возможно, это был его способ испытать меня и, возможно, во многих отношениях я даже не выдержала этот тест. Но он никогда не допускал, чтобы стало известно, что я – его дочь. Он лишь сказал Империи, что есть наследник престола... и Воины, естественно, решили, что его наследник – сын.
– Значит, ваш отец, вероятно, знал, что вы, в конце концов, попробуете изменить Империю, – догадалась Сарела.
Тея наморщила лоб.
– Возможно, – согласилась она. – И, возможно, его наследство – это наказание.
Сарела вопросительно посмотрела на женщину.
– Он расстроился, когда я родилась, – объяснила Тея. – Отец больше не мог иметь детей, и не дал никаких потомков до меня. Возможно, он даже считал, что я буду настолько глупа, открыв свою истинную сущность на следующий же день своего прихода к власти, – она улыбнулась. – Полагаю, когда отец посылал меня командовать своим флагманом, он не думал, что я вернусь, – Тея вновь замолчала. – Но, тем не менее, в некотором роде я хорошо к нему отношусь, поскольку он предоставил мне нужную защиту. А пока мои взгляды отражают желания Воинов, они принимают меня, как Претора. Тот факт, что сейчас мои взгляды менее традиционны, ставит меня, и вас – раз уж вы знаете кто я, в опасное положение.
– Тогда мы должны быть осторожны при обнародовании Дисциплин в Империи, – предложила Сарела. – Никто не должен узнать, по крайней мере, не сразу, что Претор – женщина, – теперь она знала, что это её пол украл у неё командование. Когда Тазол, Воин из лагеря её отца, был выбран ей в качестве партнёра, это был удобный предлог, чтобы поставить его на высокий пост во Флоте. Она почувствовала, как в её венах закипает кровь от нарастающего гнева. Сарела поняла, что была права в своих предположениях: Тазол едва пригоден для командования мусоровозом. Он был не более чем марионеткой её отца, героическим жестом Воинам... и, возможно, даже отцовской пощечиной. Она вдруг осознала, как много общего у неё с Теей.
– Для Воина, – печально сказала Тея, – завоевание – это только средство выживания, – она покачала головой. – Попробуйте представить себе, как сообщаете Тазолу, что мы должны заключить мир с Союзом. Он видит мир только как кладбище заполненное костями наших врагов. Тазол ничего более не понимает... и никто из Воинов.
Сарела откинулась в кресле, рассеянно подняв бокал с вином к губам.
– Есть кое-что ещё, – сдержанно сказала она.
Тея вопросительно взглянула на неё.
– Если вулканцы так же проницательны, как мы думаем, – продолжила Сарела, – скоро они обнаружат, что их вселенная была изменена, – она помолчала, вспоминая свою Первую Историю. – И, как вы хорошо знаете, их традиция благородства и долга, не позволит смириться с существованием Второй Истории. Они сделают всё, что в их силах, дабы восстановить прошлое Земли таким, каким оно было до вмешательства наших агентов.
Импульсивно Тея встала, прошлась по комнате, затем резко повернулась.
– Я уже думала об этом, – призналась она. – Поэтому мы немедля должны обратиться к Союзу. Мои исследования Второй Истории указывают на то, что вулканцы ещё не разобрались в физике путешествий во времени; она существует только в теории или в виде редких происшествий, над которыми они не властны. Вулканцы никогда не были способны преодолеть время по желанию – это работает в нашу пользу, – она задумчиво поднесла руку к подбородку. – Мы должны убедиться, что они не обнаружили причину изменения, прежде чем у нас появится возможность встретиться с ними. И... это предположили мои советники по науке, даже если Союз в конечном итоге добьется успеха в воссоздании Первой Истории, некоторые следствия Второй Истории останутся.
Теперь Сарела вопросительно посмотрела на Тею.
– Вмешательство во время действительно может привести к парадоксам, – пробормотала она.
– В сущности, Сарела, – пояснила Тея, – Первая История всё ещё существует в молекулярной памяти этой вселенной. Она есть – или была – физической реальностью, реальностью, которая была бы, если бы мы не отправили наших агентов в прошлое Земли. Первая реальность не может быть стёрта, независимо от того, насколько успешны были наши агенты. Как вы говорите, кто-нибудь в Союзе в конечном итоге выяснит, что произошло, и действительно будет пытаться это исправить. Я не знаю, можно ли это сделать, но в данный момент это не имеет значения. Важно то, что мы быстро действуем. Поскольку ум может выйти за физические границы любой вселенной, мы должны связаться с Союзом, прежде чем они обнаружат, что мы ответственны за произошедшее, – она помолчала. – В сущности, определенные люди будут существовать в обоих вселенных, а также в ряде других вселенных и альтернативных измерениях. И Вторая История, теперь, когда она была создана, не менее реальна, чем Первая... она тоже навсегда останется запертой в памяти универсальной концепции бытия, – Тея нахмурила брови в попытке объяснить свою точку зрения.
– Иными словами, – поняла Сарела, – мы должны попытаться заключить мир с Союзом, с конкретными людьми в Союзе, опираясь на теорию, смысл которой в том, что мир в любом случае останется и при этом неважно сохранится Вторая История неизменной или нет.
Тея кивнула.
– Не совсем точно, но, по сути, верно. Я не знаю, выдержит ли мир, который мы попробуем заключить, испытание временем. Мы должны надеяться, поскольку есть слабая надежда, что они не обнаружили нашего вмешательства. Но нам придется положиться на слово моих советников, что те, кто существуют как в Первой, так и во Второй Истории сохранят, по крайней мере частично, память обеих вселенных. Другими словами, так как наши корабли были в гиперпространстве во время работы наших агентов, мы знаем обе Истории – одну из опыта, другую – из записей. Сейчас мужчины и женщины на борту наших звездолётов – единственные, кто помнит оба варианта. Однако, если Союз, в конечном счёте, добьётся успеха в возращении потока времени в прежнее русло, то те, кто играл важную роль при этом – те люди, которые на самом деле сделают это – сохранят, по крайней мере, частично, память об обеих Историях, поскольку они будут существовать в физической реальности этих двух временных линий и при этом сознавать себя.
– Я поняла. Но... что необходимо сделать в первую очередь? Мы рассказываем о Дисциплинах ромуланцам прежде, чем обратиться к Союзу, и надеемся, что Воины будут слушать? Мне кажется это невозможно, – заключила Сарела. – А если сначала обратимся к Союзу – не дав нашим людям возможность услышать слова мира, они, конечно, посчитают, что мы собираемся предать Империю.
На губах Теи показалась улыбка, когда она подошла к креслу и села, положив руку на голову раба.
– Я отказалась не от всех ромуланских инстинктов, Сарела, – уклончиво ответила она. – Некоторые звездолёты и персоны Союза мне знакомы, а уловки часто необходимы, если мы хотим получить то, что желаем.
Взгляд Сарелы сосредоточился на руке Претора, нежно поглаживавшей волосы раба, в противоположность с коварными словами.
– Как я могу помочь вам, госпожа? – она, наконец, оставила свои сомнения и протянула руку, чтобы дотронуться до плеча молодого раба, который сидел у её ног.
Забравшись с ногами в большое кресло,Тея рассмеялась.
– Мы обратимся сначала к Союзу, – сказала она, – а остальное само о себе позаботится. Тазол не настолько глуп, чтобы мешать моему транспортному кораблю покинуть этот звездолёт. Он не сможет точно узнать, куда мы направляемся, и вряд ли попытается остановить свою жену, если она находится в компании Претора!
Сарела засмеялась в ответ, ей становилось всё интереснее. Она больше не опасалась Тазола, её больше не волновало, что он подумает.
– В любом случае, – продолжала Тея, – я обратила внимание, что VSS «ШиКахр» проводит мониторинг района Нейтральной Зоны. Этот корабль и есть наша цель, – добавила она. Взгляд её становился всё отрешённее. – В Первой Истории на борту этого корабля, тогда известного как USS «Энтерпрайз», было два офицера, так вот они смогли обмануть имперского капитана Флота, который практически передал им наше маскирующее устройство, – Тея не упомянула о том, что это она была этим капитаном. – И хотя вы правы, предполагая, что Союз может не послушать ромуланцев, есть клин, который можно использовать против тех двух офицеров, так что им придется помочь нам, – она улыбнулась.
Сарела снова улыбнулась. Инцидент с маскирующим устройством был ей известен, и даже она слышала об этих офицерах Звёздного Флота.
– Что будем делать, госпожа?
– Единственное, что нам нужно сделать – это... похитить... одного из них, – незадумываясь ответила Тея, – а другой будет делать всё от него зависящее, чтобы вернуть своего друга, вплоть до ведения переговоров с нами, – она чуть улыбнулась. – Союз, в отличие от Империи, предоставляет высокие полномочия командирам звездолётов. Если один из их капитанов подписал выполнимый мирный договор, этот договор имеет обязательную силу для всего Союза.
Сарела задумалась.
– Они очень доверяют своим офицерам.
Тея кивнула.
– Если бы я знала это много лет назад, – тихо пробормотала она, но быстро вернула свои мысли в реальность. – В любом случае, – продолжала Тея, – есть один вулканец, который окажется неоценим для нас.
Сарела улыбнулась, это был красивый по простоте план, при этом она старалась не думать, что у него есть определенный потенциал, однако тут же вопросительно подняла бровь.
– Что может помешать им, атаковать ваш корабль, обнаружив его на сенсорах?
– Вулканцы в основном доброжелательная раса, – напомнила Претор. – Они не будут атаковать корабль, который находится в беде, даже если это ромуланский корабль. И как только мы благополучно окажемся у них на борту, у меня есть план, который позволит отвлечь внимание вулканца на столько, сколько необходимо, чтобы начать официальные переговоры.
Сарела откинулась в своем кресле, её рука рассеянно поглаживала гладкое плечо раба.
– Тазол потемнеет от ярости, когда обнаружит, что произошло, – заметила она, чувствуя необычную радость от этой мысли. – А если, в конечном итоге будет установлен мир, даже он не посмеет вести Воинов в атаку на дворец, зная, что Союз будет защищать Ромул, как он защищает любой из своих миров, – от вероятной реакции своего мужа Сарела восторженно рассмеялась. – Тазол станет бесполезен, даже больше, чем он уже есть.
– Дураки, как Тазол легко заменяются, – ответила Претор и посмотрела на молодого человека в ногах у Сарелы. – И если мы будем осторожны, он не узнает о наших планах, пока не станет слишком поздно, – внезапно её лицо помрачнело. – Сейчас вы верите мне?
Глаза Сарелы говорили за неё, их взгляды встретились.
– Наши точки зрения зеркально отражают друг друга, госпожа, – ответила она. – Я бы приветствовала возможность быть с вами рядом в этом деле.
Претор поднялась, став прямо перед Сарелой. На губах Теи появилась улыбка.
– Я заметила, что вы несколько... недовольны партнёром, выбранным вашим отцом.
– Тазол бездумный ребёнок, – ответила Сарела, – но он – выбор моего отца. – Она недоумевала, почему её личная жизнь интересна Претору, пока ей не вспомнилась одна фраза: «Никто не оставляет службу Претору». Тея едва ли позволит ей вернуться к прежней жизни; она уже видела слишком много. Озноб вернулся, но Сарела проигнорировала его.
Тея долго изучала её. Наконец, взяв за руку раба у ног Сарелы, подняла его на ноги.
– В качестве жеста дружбы и знака моего доверия, – сказала она, оценивающе глядя на раба, – я даю вам Секора, пока вы не выберете подходящего партнёра.
Глаза Сарелы расширились.
– Только Претору разрешается выбрать партнёра! – недоверчиво вспомнила она.
У Теи вырвался лёгкий смешок.
– Я думала, мы договорились, что в Империю пришло время перемен, – заметила она. – Я могу даже казнить Тазола, если это облегчит принятие подарка, – Тея замолчала, когда увидела проблеск колебания Сарелы. – Будет ли проще, если бы вы посчитали, сколько раз мужчины дарили женщин? Это то же самое, Сарела. Он – ваш... если вы хотите его.
Мгновение, Сарела не могла ничего ответить, пока вдруг не рассмеялась.
– В качестве жеста дружбы... и доверия, – пробормотала она, повторив слова Претора, – я принимаю его.
Она медленно взяла протянутую руку раба, удивляясь тому, как расслабился мужчина, как равнодушен он был, когда его передавали в дар, почти в качестве взятки. Но она знала, что он был отнюдь не взятка; и нетрудно было догадаться, по лёгкому блеску в глазах Секора, что он это знал, также хорошо. Она глубоко вздохнула, приняв своё влечение к его красоте.
– Но убивать Тазола не надо, – добавила она, чувствуя, как с её плеч снялось бремя, когда поняла, что теперь свободна от него навсегда. – Он, в конце концов, просто глупый ребенок, не отвечающий за свои поступки. Пусть живет... если вы этого хотите.
Тея слегка приподняла брови.
– Милосердие? – поддразнила она. – Вы, ромуланка, привычная к традиции мести, проявляете милосердие к человеку, которого презираете?
Но Сарела только улыбнулась.
– Не милосердие, госпожа, – поправила она. – Жалость.
Обзорам