О странниках. Начало.

[1701-J]

Какое счастье, что настал отпуск, а то этот фанфик я бы дописала неизвестно когда, хватит и того, что начала его писать ещё в том году. Отпуску: Ура!!!

Автор: T’Jul.
Название: О странниках.
Рейтинг: G.
Герои: Кирк, Спок, Маккой и другие.
Дисклеймер: фанфик написан не с целью извлечения прибыли, права на персонажей из TOS принадлежат Джину Родденберри и «Paramount Pictures».
Жанр: приключение, юмор и пр. (Сложно определить).
Размер: миди.

Космических просторов тайны,
Сиянья миллиардов солнц
Способно показать нам небо
В одну единственную ночь.
Не к каждому та ночь приходит,
Не каждому дано понять:
Всю бездну света,
Времени масштаб.
Не каждому даны мечты.
Миры, возможности…
Друзья, враги, желанья…
Ответы и вопросы…
Расстоянья…
Не каждому.
Но всё же…
Погляди.
(«Сказания Центавра»,
пер. Н. Ухуры)

***

Космическая «пустота» притягивала, манила, звала подойти ближе и слиться с ней. К счастью это бы не позволило стекло с непроизносимым и практически незапоминаемым названием. Ну, для нормального человека точно, а не для создателя этого чуда, решил Маккой, глядя в иллюминатор. А звёзды за ним были яркими, как в лютый мороз на Земле, и отказывались подмигивать наблюдателю, который, наконец, вырвался за пределы атмосферы своей планеты и присоединился к ним. Маккой знал названия многих из них. Служа в Звёздном Флоте волей-неволей, а астрономией интересоваться будешь, будь ты хоть доктором, хоть… Но закончить мысль ему не дал вызов.
– Доктор Маккой, пожалуйста, пройдите в лазарет, – это была медсестра Чэпел, значит, случилось что-то серьёзное, с простым случаем, да и не очень простым, она способна справиться и сама.
– Уже иду, – ответил доктор и поспешил к выходу.

– Джим, – практически без удивления констатировал Маккой, придя в лазарет и увидев его на одной из коек.
Да, в лазарет умудрился угодить Джим. Опять. Это ничего, что планета, на которую он спустился буквально час назад, считается мирной и абсолютно безопасной, Джим запросто это может опровергнуть. Вообще-то Джима надо называть «капитаном», но о субординации Маккой иногда забывал, как-никак они были друзьями. И официальное обращение – «капитан Кирк», вечно куда-то терялось. Ну, а так Джим был – Джеймсом Т. Кирком капитаном звездолёта «Энтерпрайз», на котором и служил главой медицинской службы Маккой.
– Боунс, привет! А меня, вот, собака укусила, – заявил Кирк, употребив данное им Маккою прозвище и при этом протянув к нему обросшие шерстью руки. Да, да.
– Доктор, это была не собака, – тут же вклинился Спок, – а… – и он загнул на латыни такое, что Маккой сразу вспомнил иллюминатор, решив, Спок, наполовину вулканец и на половину человек, наверняка, тоже запомнит название материала.
– Так, я доктор, а не Ван Хельсинг, если ты превратишься в лохматого и наверняка очаровательного космического волка, то не надейся, что буду бегать за тобой с лекарством на основе серебра.
– Только не говори мне, что просто меня пристрелишь? – спросил Кирк и при этом умильно улыбнулся, показав заострившиеся клыки.
На доктора улыбка Джима как всегда произвела впечатление, правда в этот раз от неё не потянуло улыбнуться в ответ, а наоборот хотелось с криками «чур меня!» убежать куда подальше. Да, если и дальше так пойдёт, фазер понадобится. Нет, нет, только чтобы оглушить, так как Маккой поостерёгся бы применять на Джиме любой из известных ему транквилизаторов – это могло закончиться плачевно для стремительно мутирующего организма капитана.
– Будем лечить, – решительно произнёс доктор.

***

– Боунс, ты как всегда сотворил чудо, – говорил Маккою Кирк спустя трое суток.
– Да уж, но я всё-таки доктор, а не чудотворец, не забывай это, прошу тебя Джим. Когда-нибудь у меня может ничего не выйти.
– Я всегда это помню, – ответил Кирк, и тон его был серьёзен, а за ним угадывалась печаль, не по себе – по другу, которому неудача принесёт боль и сожаление.
Доктор кивнул. Он решил закончить то, что сам затронул. И уже беззаботным тоном произнёс:
– И так, уважаемый космический волк, куда на этот раз посылает нас Командование Флота?
– На Кудыкину Гору, – с трудом прочёл Кирк название планеты.
– Это что-то на клингонском? – насторожено спросил Маккой. С клингонами ему связываться не хотелось.
– Нет, эту планету открыл звездолёт Федерации «Потёмкин». Полагаю, Спок знает, что сие означает.

Прибыв на мостик, капитан Кирк занял своё кресло.
Все с любопытством ждали его приказов. Лишь молодой энсин Чехов, посчитав, что это приемлемо поинтересовался:
– Капитан, куда мы летим? Какой курс, сэр? – при этом как всегда с потрясающим русским акцентом.
– На Кудыкину Гору, – с не менее прелестным акцентом произнёс Кирк.
Глаза Чехова от удивления широко раскрылись.
– А?.. – только и смог произнести он.
Кирк увидев реакцию навигатора, решил больше не пытаться выговорить чудное название, а просто добавил:
– Координаты сейчас вам перешлёт мистер Спок.
– Да, сэр, – почему-то с обидой, как показалось Кирку, ответил Чехов.
Двери турболифта свистнули, и на мостик вошёл Маккой.
– Так-так мы, похоже, отправляемся, а я так и не спросил – с какой целью мы туда летим? – подойдя к капитану, спросил доктор.
– Всё-то тебе надо знать, Боунс. Да будет тебе известно, – произнёс Кирк, специально повысив голос, так чтобы услышали все на мостике, – мы летим на К…, чтобы забрать археологические находки.
– Вот как, и всё? Что ж пойду готовить медотсек, – проговорив это, Маккой развернулся к лифту.
– Зачем медотсек, мы ведь не на войну направляемся? – ошарашено спросил Кирк.
– Да-да, нам просто предстоит очередная мирная миссия. Как же, как же, знаем мы их, во время оных и происходят неприятности. Так что лучше заранее подготовиться. – С этими словами Маккой вошёл в приехавший турболифт.
– Железная логика, – пробормотал Кирк.
– Капитан, логика не материальна, она не может быть железной, к тому же доктор Маккой…
– Спок, погоди, – остановил первого помощника капитан, пока он не сел на любимого конька под названием «это нелогично».
– Я не куда не ухожу.
Кирк мысленно вздохнул: «Вулканцы…».

***

Журнал капитана, звёздная дата… Ах ты, опять этот хронометр сломался. И куда глядят техники?
Мы прибыли к… месту назначения, забрали археологические находки и сейчас летим к Звёздной базе пять, чтобы их там выгрузить. Полёт проходит нормально.

Кирк ужинал в столовой и размышлял, на что потратить свободное время.
– Добрый вечер, капитан.
– Добрый, добрый, Спок. Присаживайся.
Спок поставил на стол поднос с неизменными вегетарианскими «разносолами» и затем сел.
– Приятного всем времени суток и аппетита! – заявил подошедший Маккой.
– Спасибо, и тебе того же, – ответил Кирк, присоединяющемуся к ним доктору.
Спок кивнул.
– Ну, придумал чем займёшься? – спросил Маккой у Кирка.
– Всё-то ты знаешь. Не придумал.
– Конечно, ведь твой график работы заверял я, – ответил Маккой, сосредоточено выбирая с какой котлеты начать.
– Капитан, если вы позволите, могу предложить вам после ужина осмотреть со мной наш груз. Меня заинтересовал один артефакт, археологи не определили его назначение.
– С удовольствием, Спок.
Маккой фыркнул.
– Мистер Спок, вы бы ещё предложили заняться вычислением числа «пи».
Для предотвращения бури в стакане Кирк поспешил заверить присутствующих, что собирался заглянуть на склад, только позже. Это, похоже, возымело должный эффект: Маккой, наконец, выбрал котлету и вонзил в неё вилку, а Спок просто кивнув, продолжил прерванный ужин.

Кирк и Спок покончили с ужином и направились к выходу из столовой.
– Я с вами, – раздалось сзади. Это был Маккой, хотя капитан, когда вставал из-за стола, вроде, видел, что у Боунса ещё полтарелки не съедено. – Тоже хотел бы взглянуть на находки наших археологов, мне сказали, что были найдены прекрасные образчики хирургических инструментов. Любопытно.
– Тогда идём, – предложил Кирк, а Спок, наконец, опустил бровь, поднятую им при неожиданном появлении доктора, он-то прекрасно помнил, что Маккой ещё не доел ужин. «И когда только доктор успел избавиться от подноса?»
А между тем ужин Маккоя так и остался сиротливо остывать на столе в столовой.

Склады «Энтерпрайз» представляли собой многоуровневый лабиринт, в котором вполне мог обитать минотавр и, причём не один, а со своим табуном, так, по крайней мере, казалось человеку попавшему туда впервые. И если не прихватишь навигатор по сладу, ну на крайний случай, большущий моток ниток, ты гарантированно заблудишься, и будешь бродить там пока твои друзья или коллеги не поднимут тревогу. Вы спросите, что же храниться на складе? Ответ знают только завсклада и тот, кому известно всё сущее. А капитан ответил бы на этот вопрос – всё. И, возможно, это не слишком сильное преувеличение. Ведь никогда не знаешь, что может срочно понадобиться посреди открытого космоса, если сломаны репликаторы.
– Спок, веди нас, – предложил Кирк.
– Сюда, – сказал старпом и шагнул в скудно освещённый узкий проход между коробками: на тех, что справа было написано «Мел», а на тех, что слева – «Носки 44 р. Муж.».
Спутники Спока уже через минуту забыли, как вернуться к входу, а сам путь к цели занял около пяти минут.
– Мы пришли – сказал, останавливаясь Спок.
Их взору предстало нагромождение коробок, и чуть в стороне от них стоял огромный каменный «саркофаг» с вязью письменности по лоснящемуся в свете ламп зеленоватому боку, надписи горели неровным малиновым огнём, который, то был ярок, то затухал.
– Я так понимаю это и есть ваша загадка, Спок? – подойдя к «саркофагу» спросил Маккой.
– Ваше предположение верно.
– Не вижу ничего в нём необычного, – произнёс доктор, критически осмотрев артефакт, схватился за его край и, подтянувшись, заглянул внутрь, капитан последовал его примеру.
Спок решив, что всесторонний осмотр не помешает, так же подтянулся, расположившись слева от доктора.
– Так и знал, ничего… – протянул Маккой, сильно наклоняясь, чтобы разглядеть скрытое мраком дно.
– Вы слишком быстро делаете выводы, доктор, – возразил первый помощник.
Маккой как всегда остро отреагировал на слова вулканца: резко повернул в его сторону голову, открыл рот для очередного остроумного возражения, но тут доктора подвели уже начавшие уставать руки и стандартная гравитация – он начал падать вперёд, при этом одной рукой умудрившись схватить Спока. Спок же, не ожидавший этого, не удержался и полетел в «саркофаг» вместе с Маккоем, Кирк, попытавшись удержать Маккоя, не выдержал двойного веса и также соскользнул вниз.
Так вместе они и приземлились на дне артефакта.
– Все живы? – раздался в полумраке голос капитана. – Ой! – последовало за этим – Что за чёрт?! – уже с нотками паники.
– Какого?.. Спок! – голос был Спока, но эмоции, звучавшие в нём, и обращение к самому себе наводили на мысль, что это не так.
– Капитан, доктор, думаю, мы обнаружили ранее неизвестное воздействие устройства, – произнёс ровный голос капитана, но это, конечно же, был Спок.
– Спок, мы и без твоих остроумных замечаний поняли что влипли, – проворчал Маккой, занявший тело капитана. Лучше давайте выбираться, может, мы вновь станем собой. – И Маккой первым полез наружу.
Вот Маккой уже с той стороны, а перемен в себе Кирк не ощутил. Чувствовал он себя по-прежнему странно. Все чувства капитана можно было передать одной фразой – «сердце было не на месте» – и для Кирка она имела теперь двойной смысл: как переносный, так и прямой – сердце у вулканцев располагалось не как у людей.
Спок и Кирк вылезли вслед за Маккоем. Никакого эффекта.
– Может надо опять туда свалиться? Вместе? – раздумывал доктор.

Они несколько раз проделали путь в артефакт и из него, но ничего не изменилось.
– Доктор, полагаю, должен быть другой способ, либо процесс необратим, – заявил уже подуставший в теле Маккоя Спок. «Доктору не помешает чаще посещать спортзал», – подумал вулканец.
– Обратим! – категорично заявил Маккой. – И тут, наверное, написано, как это сделать! – доктор распалёно стукнул по надписи кулаком.
– Язык кудыкагорцев ещё никто не перевёл, – спокойно ответил Спок.
Повисла тягостная тишина.
– Но я займусь этим вопросом немедленно, – наконец, произнёс Спок. – С вашего разрешения, капитан? – добавил он.
– Конечно, Спок!
– А пока Спок переводит, что мы скажем команде? – спросил Маккой.
– Ничего, – просто ответил Кирк. – Если скажем, тогда надо будет ставить кого-нибудь на замену мне, Споку и тебе, а я не вижу в этом смысла, мы-то остались прежними, хоть и поменялись телами.
– Интересно и как команда воспримет то, что их капитан внезапно полюбил лазарет и целыми днями там пропадает, у доктора проснулся интерес к научной станции, а Спок занял кресло капитана и откликается на имя Джим?
– Ну, во-первых, Джимом меня на мостике называешь только ты, а, во-вторых, так как ты это представил мы, конечно, делать не будем. Капитан будет в своём кресле, Спок, то рядом с капитаном, то у научной панели, ну, а доктор и так часто мотается на мостик, как с поводом, так и без оного.
– То есть ты предлагаешь мне играть роль капитана? – ужаснулся Маккой.
– Да, что тут такого? Ты уже как-то это делал.
– Не напоминай! Я доктор, а не капитан. Вдруг мне надо будет что-то подписать, решить какой-то вопрос? Я не имею права. Да, в конце концов, если что-нибудь случиться?!
– Брось, Боунс, что может произойти, мы ведь на территории Федерации?
На что Маккой только скептически хмыкнул.

Капитан умел уговаривать и в итоге Спок принял эту авантюру, а доктор согласился, как выразился Джим, «пару деньков попротирать штаны в командирском кресле».

***

Итак… Звёздная дата… так, а эта штука включилась? О, похоже, да. Звёздная дата… а, что хронометр не работает? И как же я буду вести журнал, ведь Дж… Чёрт! Конец записи.

– Капитан, с нами связалось Командование Звёздным Флотом, – это офицер по связи Ухура. Маккой мысленно произнёс «началось», так как он ни секунды не верил, что он будет спокойненько «отдыхать» в кресле Джима, не то это местечко, не то.
«Капитан Кирк, вам предписывается установить причину повышенной заинтересованности ромуланцев нашим участком на границе с Нейтральной Зоной. При заключении договора Федерации с ромуланцами, они очень не хотели, чтобы он стал нашим, но в результате были вынуждены уступить. В итоге наша разведка докладывает, что ромуланцы с тех пор как минимум раз в два года наведываются туда, сейчас как раз подошёл срок их очередного визита. До настоящего времени нам не удалось выяснить причину визитов. Капитан, я надеюсь на ваш опыт в решении поставленной перед вами задачи», – таков был приказ адмирала Ногуры.

– Капитан – Споку.
– Спок слушает, – ответил первый помощник, но в тоне голоса настоящего Спока эмоций не наблюдалось, а в этом голосе явно проглядывало любопытство.
«Ох, уж этот Кирк, спалится ведь, – подумал сокрушённо Маккой. – И я вместе с ним, ну Спок конечно за компанию. С Кирком», – вслух же произнёс, – Коммандер, явитесь в зал совещаний. Я жду, – и Маккой отключился. «Надеюсь, он догадается захватить Маккоя, фу ты Спока, кошмар какой-то».

К залу совещаний Маккой и Спок с Кирком подошли одновременно.
– А, мистер Спок, как дела с устройством, есть подвижки? И прошу, не ходите с таким выражением лица, будто вы приняли тройную дозу успокоительного, это может вызвать подозрения у экипажа.
– Ох, Боунс, можно подумать ты постоянно всем улыбаешься и расточаешь флюиды позитива.
– А разве не так, Джим? – и Маккой так улыбнулся знаменитой капитанской улыбкой, что Кирк в ответ заулыбался. – Ой-ой, Джим, не надо прошу тебя, прекрати. Зрелище улыбающегося Спока выводит меня из равновесия, а если кто-то это увидит, то и вовсе заработает инфаркт, решив что…
– Ну, хватит, болтая в коридоре, мы действительно рискуем, – остановил излияния Маккоя Кирк.
Они прошли в зал совещаний.
– Что случилось, Боунс?
Маккой включил приказ Командования.
– Я-то думал, что-то серьёзное, а это так.
– Что «так»? Мы будем шляться по району, в котором притаилась пара хищных птиц, а если мы на них наткнёмся, когда я буду на мостике, исполняя твою роль? Что тогда? Они не станут дожидаться, пока мы скажем: «Попались! Оставайтесь на месте до выяснения обстоятельств». Они откроют огонь. Я доктор, а не капитан.
– Боунс, мы это знаем, и ты повторяешься. Спок ищет решение и найдёт его, – успокаивающе произнёс Кирк. – А что касается мостика, я ведь буду там.
– Постоянно у тебя не получится.
– Да, но я всегда успею подойти, если что. Ты только до этого не забудь поднять щиты.

***

…ключил! Пошли уже четвёртые сутки как «Энтерпрайз» приступил к патрулированию указанного в приказе района, но никаких следов ромуланцев нами обнаружено не было.

Маккой только выключив запись, вспомнил, что опять не указал текущую звёздную дату и уже хотел начать перезапись, как к нему обратился энсин Чехов.
– Капитан, я засёк нечто подозрительное. Это может быть ромуланский корабль под щитом невидимости.
– Приплыли, – «радостно», пробормотал Маккой.
– Простите, что вы сказали, капитан? – недоумённо поинтересовался Чехов.
– Ничего, ничего. – Маккой быстро нажал кнопку селектора. – Спок, срочно на мостик!
– Сэр, поднять щиты? – предложил Чехов.
– Вы ещё в эфир передайте, что видите их, – несколько раздражённо заявил Маккой. На самом деле он был взволнован.
Тут двери турболифта свистнули, и на мостик ворвался Спок, то есть Кирк.
– Боу… Капитан, – на большее его не хватило. При этом по привычке он направился к капитанскому креслу, затем резко развернулся к научной консоли.
Двери турболифта опять свистнули, и на мостик чинно вошёл «Маккой»:
– Капитан, – не менее чинно произнёс он в воздух и, направившись к научной консоли, стал по правую сторону от «Спока».
Такое изменение заведённого порядка несколько удивило экипаж, но более всего их сейчас занимал вопрос «ромуланцы или?..».
Маккой при виде Кирка и Спока несколько успокоился.
– Жёлтая тревога. Что там, «Спок»? Это ромуланцы?
Капитан в роли Спока явно никак не мог отыскать нужные настройки, Спок бывший теперь Маккоем и рад был бы помочь Кирку, но понимал, что выйдет из образа, если начнёт подсказывать «Споку», что надо нажать. Но ситуация была близка к критической и просто необходимо её разрешить. Этого требовала логика. «Но Маккой вряд ли бы просто стоял тут, – пришла мысль, – он бы что-то всё равно высказал, нечто нелогичное, как говорят люди – с подколом».
– Спок, ты, что недомедитировал сегодня, что так медленно копаешься? Жмёшь, всё подряд, ты бы ещё во-он те две зелёненькие кнопочки нажал, они так прекрасно гармонируют с цветом твоего лица, – выдал Спок, размышляя, на сколько это похоже на доктора и догадается ли Кирк.
Кирк всё понял и уже через секунду нажатия результат был налицо.
– Это ромуланцы, капитан, – заявил «Спок».
– Так. Мы их нашли, они нас видят. Но нам за ними надо проследить. Предложения, «Спок»? – спросил «Кирк» – А может быть, «доктор», вы хотите высказаться? – неожиданно добавил Маккой.
На, что «доктор» отреагировал поднятием брови. Привычка, как-никак, хоть и вулканец. «Наполовину», – мысленно уточнил Маккой.
Реакция мостика на столь, по их мнению, прекрасное подражание манере мистера Спока – Чехов и Сулу усиленно попытались скрыть смешки за «нежданно» начавшимся кашлем, Ухура широко улыбнулась, спрятав улыбку за изящно приподнятой рукой, Скотти просто фыркнул и не стал это как-либо маскировать.
Спок сразу понял промашку и быстро её исправил, при этом неожиданно покраснел. Маккой и не знал, что его организм может выдавать такие цвета. Вот тебе и вулканские дисциплины, и они не помогут, если досталось простое человеческое тело.
Споку же было жарко: во-первых, от такого внимания, во-вторых, от реакции человеческого тела на его эмоции, эмоции у вулканцев есть, только они их контролируют, а тут Спок зная как это делать, будучи вулканцем, совершенно ничего не мог сделать с ними, будучи человеком. Это его приводило в замешательство, так беспомощно он себя чувствовал только в детстве, когда только учился контролю.
Кирк решил отвлечь всеобщее внимание на себя, дабы вывести из явно затруднительного положения Спока.
– Капитан, я предлагаю… – что же он хотел предложить Кирк и сам не знал, но к счастью для него, был прерван восклицанием Чехова.
– Капитан, они пропали!
– Куда? – одновременно воскликнули «Спок» и «капитан». К счастью для них, никто не придал этому значения.
– Не знаю.
Действительно, тактический экран, секунду назад показывающий красную точку ромуланского корабля, был пуст.
– Они ушли в варп? – предположил Маккой.
– Нет, капитан, не было характерных возмущений, – ответил Чехов, – они просто исчезли.
– Ничто не может исчезнуть бесследно, – с серьёзным видом возразил «доктор».
Тут их корабль тряхнуло, пол ушёл из-под ног, при этом по ощущениям они начали куда-то падать с бешеной скоростью, свет померк, вдобавок раздался неописуемый грохот-свист-стон.
Желудок Кирка ухнул вместе с кораблём. Капитан не заметил, как оказался на полу. На какое-то время он, похоже, потерял сознание, когда же пришёл в себя, то всё было спокойно. Кирк поднялся с пола, как и люди вокруг.
– Все целы? – задал вопрос Маккой.
– Очевидно, что нет, люди на мостике получили незначительные повреждения, капитан, – подчеркнул последнее слово Спок.
– Доктор Маккой, а с вами-то всё в порядке? А то вы совсем как Спок заговорили, – незамедлительно ответил ему Маккой.
– Предлагаю выяснение кто, чем ушибся отложить на потом, а сейчас узнать что произошло, – вмешался в назревающий поединок Кирк.
– Да, конечно, мистер «Спок», – пробормотал «капитан». А «Маккой» опять покраснел.
– Доложить о состоянии корабля, – уже громко приказал Маккой.
– Моя Крошка не пострадала, – незамедлительно ответил главный инженер Монтгомери Скотт, имея в виду «Энтерпрайз».
– Медотсек доложите о пострадавших, – потребовал Маккой по интеркому.
– У большинства членов экипажа ушибы различной степени тяжести, у двоих переломы рук, – ответила медсестра Чэпел.
– Ясно, Кристина.
Тут навигатор стал что-то громко шептать по-русски.
– Простите, энсин Чехов, что вы там бормочите? – поинтересовался «капитан».
– Сэр, я не могу определить, где мы находимся, – от волнения акцент Павла Чехова усилился. «Куда уж больше?» – и вновь последовал таинственный набор русских слов, только на пределе слышимости.
Прошло около пяти минут. Маккой не выдержал.
– Так, где мы, Чехов?
– Где, где в Караганде, – автоматом ответил Павел. – Ох! – прикусил язык Чехов. «Надеюсь, никто не понял, благо я сказал это по-русски и тихо. Ухура и мистер Спок далеко. Мог слышать только доктор, но он к счастью русского не знает. Только смотрит так, будто всё понял», – быстро промелькнуло у энсина в голове.
– Энсин Чехов, а перевод прилагается? – нетерпеливо заявил «Кирк».
– Капитан, я не могу определить наши координаты. Мы находимся в неисследованной ранее части космоса. – И уже очень тихо себе под нос, – У чёрта на куличках.
На мостике воцарилась напряжённая тишина. Там и до заявления Чехова не больно-то шумно было.
– А, что с ромуланцами? – вспомнил Маккой.
– Они тоже здесь, – после внимательного изучения сканеров, ответил Кирк.
Маккой думал, тем же занимались Кирк и Спок.
– Капитан, ромуланцы сняли маскировку! – доложил Чехов.
– Сэр, они нас вызывают, – сообщила лейтенант Ухура.
У Маккоя всё внутри похолодело. Неужели сейчас ему придётся говорить с потенциальным врагом как капитан звездолёта? Их «игра» зашла слишком далеко. Он вопросительно посмотрел на Кирка.
Кирк молчал, просчитывая варианты. «Если он займёт капитанское кресло, экипаж ничего не скажет, решит что так надо, но ромуланцы… Ромуланцы, они в курсе кто командует «Энтерпрайз». Такая резкая смена капитана может подвигнуть их на нежелательные для нас действия». Быстро прокрутив всё это в голове, Кирк отрицательно покачал головой.
Ничем не выдав своего волнения, Маккой произнёс:
– На экран.
Перед доктором предстал пожилой ромуланец, с озабоченно нахмуренными бровями.
– Я Сордек – капитан звездолёта «Раавон».
– Джеймс Т. Кирк капитан звездолёта USS «Энтерпрайз», – вежливо представился Маккой.
– Мне известно кто вы. Предпочитаю знать о потенциальных противниках всё.
– Значит, сейчас мы противниками не являемся, капитан Сордек? – Маккой решил расставить все точки над «i».
– Нет, но обстоятельства переменчивы, – ромуланец при этом хищно улыбнулся.
В ответ Маккой постарался улыбнуться самой ослепительной улыбкой Джима.
– Это точно.
Тут Сордек стал абсолютно серьёзен.
– Капитан Кирк, в этом Мире – мы не враги, тут может хватить противников для нас обоих и ещё останется, как в прочем и друзей.
– Вы знаете, где мы? – решил не ходить вокруг да около Маккой.
– Да, капитан, мы в Мире наших снов, иллюзий, мечтаний, воображения, в Мире богов и чудовищ. Тут можно найти всё что угодно. Даже быть кем угодно, но это сложнее, так как не каждый способен вырваться за привычные рамки своего Я.
– Похоже, ромуланцы тут уже бывали.
– Лишь раз. Сотни так и не попали сюда. Два звездолёта не вернулось, что с ними стало неизвестно.
– Сотни… И что же вы ищете, капитан Сордек? – спросил Маккой не особо надеясь на ответ.
– Мой Претор ищет богатства, славы, бессмертия, – пришёл ответ.
– Полагаю, это далеко не полный список. А что, же ищете вы, Сордек?
– У меня есть всё, что нужно.
«Хотим или не хотим, но каждому, что-то нужно, порой, мы даже не подозреваем какова эта нужда, – подумал Маккой. – Но, что, же дальше?»
– Но думаю, вас серьёзно интересует пока только один вопрос «как вернуться назад?» – продолжал капитан Сордек. – Что ж отвечу честно. Я и сам не знаю. Команда корабля, что вернулся, не смогла вспомнить последние пару дней их пребывания в этой Вселенной. Их обнаружили в полуобморочном состоянии уже на нашей территории. Как они преодолели Нейтральную Зону непонятно, да и пересекали ли они её неизвестно.
– И у вас нет никакого плана возвращения? – удивился доктор.
– Нет. Можно выбрать любое направление. Каков будет конец, зависит только от вас.
– Сейчас вы скажете, что и конца может не быть.
– Может и не быть. Всё возможно.
Большего от ромуланца, по-видимому, не добиться, решил Маккой. В ответ на его мысль Сордек произнёс:
– Прощайте, капитан Кирк, хотя наша встреча, где-то ещё на перекрёстках Континуума, не так уж и не возможна.
Экран погас.
– Всё возможно, – прошептал Маккой. Верил ли доктор в это, он и сам толком не знал.
– Они прекратили связь, – пояснила очевидное Ухура.
– Ромуланцы ушли в варп, – доложил Чехов.

***

…Было решено, пока никуда не лететь, а провести изучение окружающего нас пространства. Вполне возможно, что портал, через который мы попали сюда, где-то рядом. Чувствую, мы здесь застряли…

Дни тянулись как патока на холоде. Результаты исследований ничего не дали – прохода в их Вселенную здесь не было. Оставалось одно – лететь. Следовательно, выбрать направление. Для этого, а также просто обсудить, как продвигается у Спока исследование артефакта, Кирк, Маккой и собственно Спок собрались около означенного предмета.
– И так, мистер Спок, как продвигается перевод? – поинтересовался Кирк.
– Капитан, вы спрашивали меня об этом четыре целых пять десятых часа назад. За этот промежуток времени я пришёл к выводу, что вот этот символ не может быть местоимением, а скорее знак препинания. Но…
– Ясно, – нетерпеливо прервал первого помощника Кирк. – Вы до сих пор не знаете что здесь написано.
– Нет, капитан.
– Джим, я тут подумал, – вклинился, наконец, Маккой. – Может нам привлечь к переводу Ухуру, как ни как это её стезя?
– Я думал об этом. Но решил, может, Спок сам справится. Нам и так пришлось всё рассказать Чэпел. Дополнять список мне не хотелось.
– Ну, и? – вопросительно приподнял брови Маккой.
– Что скажете, мистер Спок? Вам нужна Ухура? – переадресовал вопрос Кирк.
– Полагаю, квалифицированный лингвист необходим, – ответил Спок, как показалось Кирку с тихим вздохом.
– Что ж я расскажу ей. – После паузы Кирк продолжил:
– А теперь давайте решим, куда мы отправимся?
– Ну, тут всё просто, Джим – куда хочешь. Сейчас нам всё равно, какое будет направление, – грустно ответил Маккой.
Кирк, в принципе, так и думал, но мнение друзей его всё равно интересовало, а вдруг?
– Спок? – вопросительно взглянул на вулканца капитан.
– Полагаю, доктор прав и курс можно выбрать любой.
– Любой… – вздохнул Кирк.
– Джим, неужто тебя волнует неизведанное? С каких пор? А как же – «Смело идти туда, куда не ступала нога человека»? – спросил Маккой с лукавыми искорками в глазах.
Кирк улыбнулся.
– Волнует? Ну, уж нет! Как раз наоборот мне не терпится начать наш путь.
– Тогда в чём дело?
– Просто я хочу, чтоб выбранная дорога вела к дому.
– Ну, скажу вот, что. В старые времена люди говорили: «Все дороги ведут в Рим», значит и наша ведёт туда, а из Рима, я думаю, Чехов нас хоть в Москву, хоть на Луну доставит.
Кирк улыбался во всю, Маккой не отставал от него, а Спок стоял в тени и его лица не было видно, но как у Кирка, так и у Маккоя было ощущение, что Спок, по-своему, но улыбается вместе с ними.
– Так куда мы летим, капитан? – чуть погодя спросил Спок.
– А вы не знаете? Курс стандартный, – ответил Кирк.
– Капитан, мне не известен этот протокол. Огласите его.
– Он очень прост: «Ко второй звезде справа и вперёд до самого утра», – подчёркнуто серьёзно провозгласил Кирк.
На, что Спок ответил лишь:
– Действительно.

***

Шла вторая неделя полёта. Спок на пару с Ухурой бился над переводом кудыкогорской надписи. С появлением лингвистки, вероятность перевода текста в этом году увеличилась на какие-то тысячные доли процента, как понял Маккой со слов Спока. Доктор продолжал довольно успешно изображать капитана, но при каждом удобном случае не забывал высказаться Кирку или Споку, что «он доктор, а не…». Окончание фразы ещё ни разу не повторилось. Так в последний раз, насколько помнил Кирк, это было – «Я доктор, а не декорация». Кирку же делать было нечего. Он разобрал всю накопившуюся бумажную работу, переделал график дежурств нескольким членам экипажа и устал наматывать круги по кораблю. Капитан с удивлением понял, что ему не хватает той рутинной работы, какую он проделывал в такие вот обычные дни. Возможно, это была наискучнейшая работа, но она полностью компенсировалась общением с экипажем, каковое происходило во время обсуждения работы отделов, ежедневных обходов, нахождения на мостике, когда к нему время от времени приходи текущие документы на подпись. Теперь он был лишён всего этого. Даже игры в шахматы со Споком пришлось отложить на потом, всё время первого помощника было занято переводом. «Когда же это кончится?» Размышления Кирка прервал его собственный голос:
– Мистер Спок, явитесь на мостик.
«Жаль, что зовут Спока, а не меня», – подумал Кирк. – Так Спок – это же я! – уже в слух воскликнул он и рванул к мостику на максимальном варпе.

На мостике было оживлённо. Это с радостью отметил Кирк, выходя из турболифта. Причина сверкала на обзорном экране. Планета. Во многом похожая на Землю. В плане синевы океанов, белизны облаков и окраски материков.
Уже в ставшей привычной манере Спока, Кирк кивнул Маккою и прошёл к научной панели. Молодой лейтенант, в отсутствие коммандера занимавший консоль, увидев его, поспешно вскочил и начал докладывать.
– Сэр, планета класса М, населена, общество находится на доварповом этапе развития, а именно на примере Земли – первобытнообщинный строй. – Лейтенант замолк и, по-видимому, лихорадочно соображал, что бы ещё поведать «Великому и Ужасному» мистеру Споку о планете, открытой минут пятнадцать назад. Кирк решил сжалиться над взмокшим от волнения лейтенантом.
– Спасибо, лейтенант Сингинг-Брук, можете быть свободны.
Облегчённо кивнув, он удалился. Кирк со вздохом удовлетворения занял кресло и стал изучать, поступающие данные. В основном это были сведения о химическом составе атмосферы, климате, сейсмической активности планеты, геологической структуре материков и материковых шельфов и многое другое, что можно было узнать, не спускаясь на планету, а лишь включив нужные сенсоры.
Задача экипажа «Энтерпрайз» была – находить и исследовать. И эта планета, будь она из их Вселенной, идеально для этого подходила, но теперь Кирк сомневался, стоит ли терять время на изучение того, что им сейчас ни к чему, да и как вернуться домой местные жители наверняка не подскажут.
Но тут в потоке данных его привлекли кое-какие цифры. Они вызывали, Кирк даже не знал, как описать чувство, возникшее у него. Наиболее подходящее слово – диссонанс. Он запросил более подробную информацию.
Потратив на неё ещё две минуты, Кирк знал, что открытая ими планета находится на краю гибели. Через пять месяцев, три дня и две целых пять десятых часа должно было произойти извержение вулкана. Но непростого, а так называемого «супервулкана». Размеры кальдеры поражали: четыре тысячи триста пятьдесят километров на две тысячи шестьсот семьдесят пять! Вулканическая кальдера Йеллоустонского национального парка была карликом в сравнении с этим чудовищем. А в своё время земляне только совместно с вулканцами смогли обезвредить её. И то необходим постоянный контроль. «Придётся задержаться», – подвёл итог Кирк.

***

– Итак, что мы можем для них сделать? – спросил «капитан», после того как выслушал подробный отчёт научного отдела. Но ответ и так был очевиден, ещё в начале совещания, достаточно было взглянуть на хмурые лица учёных, его только надо было озвучить, и это сделал молодой геолог Ферис.
– Ничего.
– Нет, кое-что сделать мы можем, – произнёс в вакуумной тиши Джим, для окружающих же это был глава научного отдела коммандер Спок.
Маккой на радостях чуть не спросил: «Что же, Джим?!», но к счастью вовремя прикусил язык. И в итоге у него получилось несколько скомкано.
– Что же… Спок?
– Мы должны переселить этих людей на другую планету.
Решение было очевидно, но при этом неизбежно возникало множество проблем, как этического, так и технического свойства. «Прощай, Первая Директива!» – мысленно воскликнул Маккой.
– Что ж джентльмены, давайте прикинем, как бы это сделать, попутно найдя подходящую планету.

Совещание закончилось, учёные стали расходиться, в итоге в конференц-зале остались Кирк, Спок и Маккой.
– Джим, я думаю, даже ты не представляешь, как провернуть Великое переселение, если мы всё же найдём подходящую планету, а это согласись проблематично, – без предисловия начал Маккой.
– Боунс, ты прав, я ещё не придумал, – устало потёр лоб Кирк.
– Ох, Джим, это был риторический вопрос! Я не жду от тебя решения сразу, да и не ты один должен ломать над этим голову. Пойми это и прими. Сколько раз я тебе говорил – ты слишком близко к сердцу принимаешь всё, даже то, что должны принимать другие.
– Боунс, я капитан и человек. Поэтому не могу иначе.
– Знаю, Джим. – Доктор вздохнул и положил свою руку ему на плечо. Что привело к тому, что Кирк удивлённо шарахнулся от Маккоя.
– Эй! Что такое?! У тебя вид как будто я тебя укусил, – ошеломлено спросил доктор.
– Очевидно, телепатические способности вулканского организма по-прежнему работают, – прокомментировал произошедшее Спок. – Как вы себя чувствуете, капитан?
– Хм, это было неожиданно и непривычно, но я в порядке. – Несколько хриплым голосом произнёс Кирк. – Ты всегда такой чувствительный, Спок? – уже с привычной усмешкой закончил он.
На этот полушутливый вопрос ответом была лишь поднятая бровь. И тут же, как если бы этот жест послужил спусковым механизмом, раздался сигнал красной тревоги. Товарищи переглянулись и рванули на мостик.

Ворвавшись на мостик, Маккой не стал мысленно, как уже привык, причитать, что «он де доктор…», а едва двери турболифта разъехались, выкрикнул:
– Статус! Щиты!
Их положение стало очевидным, когда он взглянул на обзорный экран. Там совершал поворот звездолёт неизвестной конструкции: судя по мерной шкале в углу экрана, он был больше «Энтерпрайз» раза в два, обводами корпуса он напомнил Маккою акулу – остромордый, вытянутый, с выступом в верхней части как спинной плавник у морской хищницы; корма так же напоминала хвост акулы, только не плоский, а расширяющийся с боков, там скрывались двигатели корабля и, наконец, по бокам у звездолёта располагались выступы, отдалённо напоминающие боковые плавники. Корабль был манёвренным – разворот он проделал быстро, но до грациозных движений живой акулы ему было далеко, почему-то с грустью подумал доктор.
– С нами связывались? – обратился он к Ухуре.
– Нет, сэр, никаких попыток.
– Вынырнул из гиперпространства и, согласно нашим сканерам, тут же включил свои щиты, а затем активировал оружие, – доложил Чехов.
А в это время неизвестный корабль замер напротив «Энтерпрайз».
– Ухура, попробуйте с ними связаться. Отправьте им базовые коды нашего языка и сообщите о мирных намерения, вероятно, они нас не поймут, но попытка не пытка.
– Да, сэр.
Время шло, незнакомец оставался молчалив и неподвижен.
Маккой изрядно нервничал, время от времени вставал и прохаживался по мостику, при этом то и дело, поглядывая на Кирка – бедняга ничем не мог выдать своего волнения, он неподвижно замер за научной консолью, стараясь излучать спокойствие и невозмутимость присущие Споку. А настоящий старпом, как встал возле командирского кресла, когда они пришли на мостик, так и застыл, Маккой уж начал сомневаться, а дышит ли он вообще. Этот «почётный караул» стал раздражать доктора и он, дабы хоть чем-то развлечь себя представил, как отсылает «Маккоя» в медотсек.
Но ожидание, каким бы долгим оно не было, так или иначе, но всегда подходит к концу. Касательно «Энтерпрайз» конец ознаменовался исчезновением «Спока».
Маккой вскочил с кресла.
– Что за, чёрт!
И тут же ожила панель связи.
– Капитан, они нас вызывают, – взволнованно позвала Ухура.
– На экран, – жёстко приказал Маккой.
Обзорный экран мигнул изображением чужого корабля, его как будто заволокло тёмно-серым дымом, а затем из этого «дыма» внезапно вынырнуло лицо. «Жуть-то какая», – подумал доктор и у него по спине поползли мурашки. Было от чего: лица, как такового, в материальном смысле не было, то есть с чёткими формами, это было лицо призрака, очертания его плыли, менялись, застилались «дымом», оно само похоже исторгало этот «дым», провалы глазниц были черны, ни чёткого носа, ни рта видно не было – фантом.
– Чужаки, Мы захватили вашего капитана, а вас можем уничтожить в любой момент. Присягните Нам, и Мы пощадим вас. – Существо говорило со свистящим шипением, и ощущение отчасти складывалось такое, будто с тобой разговаривает ветер несущий песок. – Даём вам время принять решение – что предпочитаете смерть или службу Нам? Пятнадцать ваших часов.
Экран вновь затянуло «дымом», а затем он переключился на корабль Призраков, так мысленно окрестил неизвестных существ Маккой. Ещё он думал, как же они догадались, кто настоящий капитан. Иные мысли никак не желали объявляться.
– Капитан, с чего они вдруг решили, что коммандер Спок наш капитан? – Чехов высказал вслух вопрос, который задавала себе команда мостика
– А, чёрт их знает! – ответил Маккой, хотя его так и подмывало сказать что «Спок» – это Кирк, а он – Маккой и закончить весь этот затянувшийся спектакль. Вместо этого доктор отрывисто произнёс:
– Боунс, за мной. Сулу, мостик ваш, – и рванул к турболифту, ни капельки не сомневаясь, что Спок последует за ним.

Когда они оказались, отрезаны от мостика дверями турболифта, Маккой резко нажал кнопку остановки и развернулся лицом к Споку.
– Джима, надо спасать, – уже не пытаясь скрыть волнение, произнес доктор и уставился на коммандера, так будто у того есть готовый план. Маккой увидел, как бровь вулканца взметнулась вверх. «Да какого вулканца? Теперь он человек. Или всё-таки вулканец?» – эти нелепые мысли вихрем пронеслись у доктора в голове, пока он с надеждой, которая, несомненно, была нелогична, как заявил бы Спок, смотрел на него.
– У нас на это осталось четырнадцать часов и сорок пять минут.
Маккой страдальчески закатил глаза.
– Понятно, понятно. Лучше бы ты объяснил, как эти «дымовые шашки» поняли, кто есть кто, и зачем им наша присяга? Ворвались бы на корабль и… – при этом доктор неопределённо покрутил рукой.
– Доктор Маккой, для построения верной гипотезы у меня слишком мало информации.
Воцарилось молчание, они думали, как же помочь Кирку и заодно себе, ну, вернее думал Спок, а Маккой только пытался, так как его мысли вырвали вожжи из рук возницы-разума и неслись не разбирая дороги. В голову лезло чёрте что, а тут доктору и вовсе почудилось, что Джим зовёт его и Спока. Пора было прервать это молчание.
– Спок, я на мостик, – отчасти извиняющимся тоном пробормотал Маккой и запустил турболифт.
Доктор вышел, двери закрылись, а Спок остался в лифте. Его мыслительный процесс – последовательный, структурированный, быстрый, в любых ситуациях, Маккой бы, наверное, сравнил с компьютером, проводящим вычисления, в этот раз полностью не удовлетворял Спока. Причину коммандер видел только одну – Джим. «Капитан Кирк» решил мысленно поправить себя Спок. Но в данной ситуации это звучало слишком формально, пусть будет – Джим. «Это нелогично». После этого заявления логики мысли Спока решительно отказались выстраиваться в строгие логические цепочки, вместо этого они начали разбегаться в стороны от логического центра в разуме первого помощника, петлять по закоулкам памяти, забредая в совершенно неуместные для нормального вулканца места, а именно зачем-то продемонстрировали Споку последнюю игру в шахматы с Джимом, что никоим образом не могло помочь в его спасении. Коммандер понял, что случилось совершенно недопустимое – его захлестнули человеческие эмоции. Человеческая половина Спока до этого момента мирно дремавшая где-то в глубине разума, проснулась и потребовала полного эмоционального насыщения. Если не получается справиться с эмоциями при помощи вулканских дисциплин, следовательно, находясь в человеческом теле надо обуздать их также как делают люди. Но Спок не знал как. Он работал с людьми и постоянно сталкивался с тем или иным проявлением чувств, видел, как люди укрощали их – полностью собираясь перед лицом опасности. И зачастую без какой-либо подготовки, медитации, блокировки. Спок не умел быть человеком, но знал, каково быть вулканцем. Когда коммандер вышел из турболифта, его лицо по вулканским меркам абсолютно ничего не выражало, но встречавшие «Маккоя» люди мысленно облегчённо вздыхали, что им не надо в лазарет, так как попасть в руки доктора, когда он в таком настроении, почему-то никому не хотелось, пусть опасения были абсолютно беспочвенны.

А в это время смена Ухуры подошла к концу. Ей очень не хотелось уходить со своего поста, пока ситуация с Кирком-«Споком» не прояснится. Но приказа остаться можно было и не ждать, особенно когда за капитана доктор, который строго следит чтобы никто не перерабатывал. Отдыхать Ухура не собиралась, а раз на мостике она пока не нужна, лейтенант отправилась к артефакту.

Выйдя из-за нагромождения коробок к «Саркофагу», Ухура замерла на месте – письмена на артефакте светились малиновым светом, то разгораясь, то притухая, как угольки в костре под дыханием ветра.
– Красиво, конечно, но вот если бы тут была ещё и функция перевода… – вслух произнесла Ухура, чтобы встряхнуть себя. Письмена продолжали призывно светиться.
– Ну, нет, так нет. Тогда поехали, – бодро произнесла лейтенант и присев на пол возле артефакта, стала просматривать сделанные ею записи.

***

Кирк, неожиданно захваченный транспортацией, материализовавшись, потерял равновесие и грохнулся на пол. Он тут же вскочил, озираясь по сторонам, но вокруг него был лишь тёмный дымчатый туман и более ничего.
– Эй, есть тут кто-нибудь? Маккой?! Спок?! – Его вопрос тут же подхватило эхо, коверкая слова на все лады, и унесло, казалось бы, в бесконечное нечто, прячущееся за завесой тумана. Ответа так и не последовало.
Пожав плечами, Кирк направился, как говориться в большинстве сказок – куда глаза глядят.

Недоумение капитана росло в геометрической прогрессии, по мере его удаления от места транспортации. И было от чего: он шёл уже минут пятнадцать, а стены, либо иного препятствия, так и не обнаружил. «Похоже, я всё-таки не на корабле чужаков, а где-то ещё. Делать такие огромные карцеры, как сказал бы мистер Спок, абсолютно нелогично, – решил Кирк и тут же на что-то наткнулся. – Скорее всего, стена», – сделал предварительный вывод Кирк, ощупав препятствие. И касаясь её, пошёл направо.
Ситуация повторялась: Кирк шёл, не встречая преград. Стена не делала никаких попыток закончиться или куда-нибудь свернуть, она была гладкой на ощупь, понять в темноте из чего же её сделали было невозможно. – «У меня были похищения и поинтереснее». И тогда, наверное, чтобы Кирк совсем не заскучал, на очередном шаге его нога так и не достигла пола, потеряв опору, он полетел вниз.

***

Спок идя по коридору, внезапно потерял равновесие и упал. Ощущение действительности практически сразу вернулось к нему, он поднялся на ноги. К его радости в этот момент в коридоре никого не было.
А на мостике у Маккоя так же сложилось впечатление, что он падает и если б доктор не сидел в этот момент в командирском кресле, то упал бы не хуже Спока. Маккой встряхнул головой, чтобы прогнать наваждение. Вокруг никто не обратил на него внимания, все были заняты.
«Что за ерунда? Переутомиться ещё не успел, а в остальном я полностью здоров, – подумал доктор. Двери турболифта открылись, пропуская «Маккоя». – Надеюсь, он что-нибудь придумал».
– Капитан, мне нужно с вами поговорить.
– Идём.

– Ну, Спок, придумал?! – начал Маккой, как только турболифт тронулся.
– Нет, я лишь хотел сообщить, что, похоже, чувствую капитана.
– Тоже мне новость, по-моему, это у вас взаимное.
– Я не о том, десять минут назад я упал, но падал Джим…
– Упал… – Маккой устало потёр переносицу, – я без малого тоже чуть не упал в это же время. Сидел в кресле, а ощущение было таким, будто куда-то падаю.
– Да, доктор.
– И всё?! А где же удивлённое – «И ты?!..».
– Полагаю, бессмысленно заострять внимание на очевидном.
– Ну, да… Ну, да, вы же у нас… – тут Маккой оборвал себя, решив, что их обычные перепалки подождут до возвращения Джима. А то, кто их остановит? – Значит, вы думаете, что у нас троих связь друг с другом и скорее всего тут не обошлось без нашего «сундука с писульками».
– Это наиболее вероятное объяснение.
– Если это действительно так, то Джим… – далее доктор продолжать не стал, так как не хотел развивать пришедшую на ум мысль.
За него фразу закончил коммандер.
– Жив.
Маккой с надеждой взглянул на Спока.
– Если бы он погиб, мы бы это почувствовали.
– Уверен? Где же твои проценты?
– Вам сейчас это так нужно?
– Нет. Как всегда – нет. И знаешь особенно сейчас, – тихо ответил Маккой. – Время уходит, а приемлемого решения нет.
– Что вы предлагаете, доктор, сдаться?
– Я не могу принять такое решение из-за более четырёхсот человек на этом звездолёте. Как и вы, Спок. Но улететь без Джима… Эта мысль меня убивает.
– Вас это убить не может.
От этой попытки Спока подбодрить его Маккой слабо хмыкнул.
– Следовательно, ваше решение – прорыв, – предположил вулканец.
– Да, Спок. Надо прикинуть, как это сделать, не наделав в «Энтерпрайз» слишком много дырок, а то потом Чехов будет отпаивать Скотти малиновым вареньем с виски, последствия такого самолечения даже я предсказать не берусь.
Спок на эту неожиданную тираду доктора решил отреагировать лишь приподнятой бровью, понимая, что так Маккой пытается хотя бы на время отвлечь себя от душевной боли. О своей боли Спок предпочёл и вовсе не говорить.

***

Кирк падал, но не долго. Единственно, что успело прийти ему в голову за это время: «Соломки бы». Тут Кирк упал, и каково было его удивление, когда он нащупал под собой эту самую солому.
– Ячменная, – удовлетворённо заключил капитан, она-то мягче пшеничной. Он не забыл фермерские премудрости, полученные в Айове ещё ребёнком.
– Интересно, получается, – вслух произнёс Кирк, а про себя подумал: «Когда я стал удивляться, что не встречаю преград, возникла стена, затем заскучав, упал и, наконец, солома. Надо проверить. Что же мне нужно? На «Энтерпрайз» конечно».
Ничего не изменилось.
– Экспериментируем дальше.

***

– А, если?.. А если… Тогда, да! Но это, нет… Нет! Да, что б… Уф! – лейтенант Ухура увлечённо работала над переводом. Увы, текст продолжал оставаться загадкой. – Перерыв, – решила Ухура, закрыла глаза и утомлённо привалилась к артефакту. В голове зашумело, как в старинном радио, когда никак не можешь поймать станцию. Потом Ухура стала слышать знакомые голоса. Отстранённо она подумала: «Ну, вот, так всегда, заснёшь, а вместо чего-нибудь этакого сниться опять работа». Конечно, Ухура любила своё дело, но сны есть сны и они для отдыха, считала она.
Тёмное нечто под закрытыми веками лейтенанта стало терять первозданную тьму и обретать цвет: сначала это были холодные краски спектра – фиолетовый, тёмно-синий и далее, потом к ним стали примешиваться тёплые тона – жёлтый, оранжевый… Эти цветовые пятна перестали расплываться и перетекать одно в другое, они обрели форму. Через пару мгновений уже можно было различить фигуры людей и оборудование мостика. Эта плоская картинка сделалась чёткой, появилась глубина и объём. Ухура была на мостике, но не на своём рабочем месте, а почему-то в кресле капитана. Она и есть капитан, шокировано поняла офицер по связи. Ухура видела мостик его глазами, чувствовала всё, что чувствовал он, но в тоже время была собой, мыслей его не слышала и как быстро установила абсолютно не могла ни во что вмешаться.
«Странный сон, но всё-таки скучный», – решила Ухура через полчаса пребывания «в шкуре капитана». Капитан подошёл к панели связи, которую в отсутствие Ухуры занимал лейтенант Брук.
– Лейтенант, как там наши знакомцы, молчат?
– Да, сэр. Тишина.
– Ну, вот, а Ухура переживала, что как только покинет пост они сразу возьмутся за передатчик. Надеюсь, она отдыхает, а не работает над очередным шифром.
«Ага, отдыхаю и вижу вас. Так «капитана» Маккоя я увидела, теперь бы посмотреть как «старпом» Кирк, – мечтательно подумала она. И словно дожидаясь этого, мостик потерял чёткость, поплыл, палитра смешалась, голоса людей превратились в невнятный шум, где-то через минуту шум пропал.
– Так-так… и так, не так, – услышала Ухура голос «Спока», но картинки, как в случае с мостиком, не было, на лейтенанта со всех сторон давила дымная тьма, хотя чувство осязания определённо есть, решила Ниота, ощутив под «собой» нечто странно напоминающее солому. «Солома? Хм… А вот, что касается темноты, похоже, так оно и есть. – Ухура стала слушать, пытаясь, по весьма малоинформативным фразам, понять чего же добивается Кирк. – Похоже, кроме этого монолога во мраке я ничего пока не «увижу». Ну, по крайней мере, его никто не режет и то хорошо, – заключив так, Ухура подумала о Споке. – Чем же занят наш логичный «доктор Маккой»?».
После этой мысли опять последовал «белый шум», тьму выгнала световая радуга, затем цвета стекли в пятна. Ещё миг и уже понятно, что это стол с терминалом компьютера, стул. Тут Ухура обрела чувство пространства и прочие сопутствующие всем людям ощущения. Она была в комнате Спока, поняв это по знакомой обстановке. Ей как-то довелось побывать у него. Он помогал ей с одним препротивным для понимания ромуланским диалектом, при этом под конец они переключились с ромуланского языка на ромуланскую музыку, каким образом это произошло Ухура, хоть убей её, не могла припомнить. Да, это был самый приятный разговор со Споком, и Ниота в тайне мечтала вновь также поговорить с ним о чём-нибудь.
Спок сел за стол и открыл файл – сплошные формулы. – «Ого… «Это мы не проходили. Ди-ли, ди-ли…» – мысленно пропела Ухура строчку из старой русской песенки, которой её научил Чехов.
Спок бросил взгляд на хронометр. Увидев время, Ухура решила: «А мне пора просыпаться».
Она открыла глаза.
– Ну и сон! Какой реальный. Но, в правду, который час? – Ниота собрала вещи и отправилась к себе.
Придя в каюту, она взглянула на хронометр.
– Надо же какой точный сон!
Было ровно столько времени, сколько могло пройти с момента, как Ухура увидела хронометр глазами Спока. Пожав плечами, она принялась готовиться к смене. Но сон никак не шёл у неё из головы. Такой реальный.
– Маловероятно, но… – и решительно подойдя к интеркому, Ухура попыталась связаться с каютой Спока. Он не отвечал. – «Ну, и как ты это себе представляешь? – одёрнула себя Ниота, вспомнив, что Спок сейчас пребывает в обличье Маккоя, поэтому принять вызов никак не мог. Что бы подумали люди, увидев вместо хозяина каюты доктора Макккоя? К тому же все должны считать, что Спок сейчас в плену у чужаков и связываться с пустой каютой… – У-у… как всё запущенно».
– И зачем мне интерком, а коммуникатор на что? Решили же им пользоваться, – с этим упрёком самой себе Ухура воспользовалась озвученной вещью.
– Спок.
– Мистер Спок… – Ухура замолчала, задумавшись, что же собственно сказать. Может, стоило связаться с Маккоем? – Мистер Спок, а вы случайно сейчас не изучаете… – «Собственно, что же это было?» – Ухура зашла в тупик.
– Чем вы занимаетесь, коммандер Спок? – в лоб спросила связистка.
Ухура не видела, но подозревала, что брови Спока находятся на максимуме своего возможного подъёма.
– Я изучаю формулу Иванова-Энхансера-Маршфильда.
– В таком случае, я, возможно, нашла нечто любопытное… – И лейтенант в подробностях рассказала о своём «сне».

***

– Тогда хочу попасть на мостик этого корабля! – вконец измучившись, выпалил Кирк.
Капитан почувствовал дуновение ветра, у него заложило в ушах, а солома под ним исчезла, из чего можно было сделать вывод, что он, наконец, куда-то переместился, но из-за обволакивающего дымчатого тумана определить мостик это или что-то ещё было невозможно.
Кирк поднялся. Его чувства подсказывали, что рядом кто-то есть.
– Зря, – выдохнул туман Кирку прямо в лицо.
– Что, «зря»? – решил поддержать собеседника капитан.
«Дымок» ощутимо задумался, затем видимо пришёл к какому-то выводу.
– Всё.
– Посмотрим, – ответив так, Кирк замолчал.
«Туман» такая немногословная угроза заставила ещё больше задуматься. Так и не поняв смысла, он решил уточнить:
– На что?
Капитана, несмотря на его незавидное положение, начал разбирать смех. Собравшись, он серьёзно произнёс:
– На всё.
Кирку почудилось, что «туман» чешет свой невидимый затылок.
– А ты увидишь? – пришло через минуту с горячим порывом ветра.
– Не слепой.
– И что видишь?
«На хороший вопрос нужен такой же ответ».
– Как уже сказал всё, поэтому у меня предложение.
Любопытство взяло вверх.
– Предлагай.
– Вам, таким могущественным, выпал потрясающий шанс… – Кирк замолк, ожидая реакцию невидимого собеседника.
– Какой?! – зашумел «ветер».
– Стать теми, кому будут благодарны, – начиная разговор, Кирк ещё не знал, чем он закончится, и эта фраза была выстрелом наугад.
– Нам никогда не были благодарны, нас никогда не любили, – тихо прошелестел «утренний ветер». – Расскажи-и-и…
«Что ж либо это то, что надо, либо всё напрасно», – решил капитан и поведал невидимому собеседнику о печальном положении планеты с супервулканом.

***

На мостике было похоронное настроение, ещё бы, ведь они готовились к прорыву, но людей удручал не тот факт, что они могли погибнуть, а то, что вынуждены бросить на вражеском корабле «мистера Спока». И самым мрачными на этой церемонии прощания были «Кирк» и «Маккой»: первый время от времени неразборчиво бормотал что-то себе под нос, а второй и вовсе был ужасен – команда ожидала от него взрыва безудержного гнева, а вместо этого «доктор» словно окаменел.
– Сэр, всё готово, – доложил рулевой.
Маккой замер в кресле командира. Тянуть с приказом не хотелось, дабы не мучить себя и окружающих, но в тоже время доктор выискивал малейший повод его не произносить. «Спок говорит, мы все связаны, так я ощутил падение Джима, может, я почувствую что-то сейчас? И тогда… – Маккой хватался за последнюю соломинку. – Я доктор, а не вулканец. Телепатии не обучен. – Но он закрыл глаза, сосредоточился. – Джим, как ты там?!». Поначалу был слышен только тихий гул приборов мостика, шёпот… и всё… Маккой не собирался сдаваться, в желание достучаться до Джима он вложил всё своё отчаянье, всё упрямство, всю любовь к своему другу и…

Кирк как раз договаривался с Шелеши, так, оказывается, называет себя «дымчатый туман», что они отправят его на «Энтерпрайз», а он передаст им данные о терпящей бедствие планете, когда в голове у него наперебой раздалось: громкое и отчаянное «Джим!» – Маккоя и более тихое, но с очевидными нотками едва сдерживаемой печали «Джим?» – Спока.
– Да? – не зная как на это реагировать, оторопело вслух произнёс Кирк.
Друзья естественно не услышали его и продолжали в том же духе.
– Шелеши, не могли бы вы отправить меня на корабль прямо сейчас, туда же откуда забрали – на мостик?
– Конеш-ш-но, – пришёл ответ, и Кирк спустя мгновение материализовался возле научной консоли. На этот раз к перемещению он был готов и поэтому избежал позорного падения.
Команда мостика была удивлена, Маккой обязательно спалил бы им всю конспирацию, если бы от счастья не потерял дар речи, что само по себе уже чудо, Спок оставался Споком – спокойным и сдержанным. «Если не Маккой нас раскроет, то, похоже, Спок. Разве может Маккой себя так вести? – весело подумал Кирк, а потом, снова взглянув на застывшего, но уже начинающего во всю улыбаться доктора, решил, что может. – Пару секунд». На публику же он церемонно произнёс, коронное Споково:
– Капитан.
«Зал взорвался». Все наперебой начали спрашивать о его самочувствии и о том, как же он выбрался. Кирк многозначительно взглянул Маккою в глаза: он сейчас капитан, пусть и прекращает это, хоть и приятное, но уже выходящее за рамки субординации действо.
– Джентльмены, вы всё в своё время узнаете, а пока я поговорю со… Споком. – Доктор постарался успокаивающе улыбнуться команде. – Спок, Маккой, идёмте.

Оказавшись в турболифте Маккой со Споком выжидающе уставились на Кирка.
– У меня есть хорошая новость, – улыбаясь, заявил капитан.
Маккой поморщился.
– Когда так говорят, то следом сообщают и плохую. Прошу тебя, Джим, поаккуратнее с улыбкой, у меня от неё мороз по коже.
– И что тебе моя улыбка далась, – притворно ворчливо ответил Кирк. – По-моему, улыбка Споку идёт.
– Положим, твоя улыбка меня устраивает, а вот Спок, как бы мило он при этом не выглядел, у меня, как у врача, сразу вызывает желание хвататься за гипоспрей.
– Но я не Спок!
– Это неважно. Так что там у тебя за «хорошая новость»? А то у Спока скоро брови улетят в открытый космос.
– Я договорился с Шелеши. Они обещали помочь планете с супервулканом, а именно обезвредить этот самый вулкан.
– С Шелеши? Это эти туманные?
Кирк кивнул.
– Капитан, как вы это сделали? – спросил вулканец.
– Ну, я напустил… тумана, похвалил, а потом поймал на слове. Это было похоже на разговор кота в сапогах с великаном. «А в мышку сможешь?».
Доктор хмыкнул.
– В мышку? – переспросил вулканец.
– Да. И они согласились.
– Надеюсь, ты их не съел? Такая экзотика явно не пойдёт на пользу твоему желудку. – Произнося эту фразу, Маккой наблюдал за реакцией Спока. Вулканец выглядел невозмутимо, но доктору показалось, что во взгляде Спока мелькнула искорка весёлья. «Да, ладно!»
– Я обрисовал им ситуацию, и как мог, объяснил принцип Главной Директивы. Они никак не могли понять, зачем спасать, если потом нельзя получить заслуженные благодарности и почести.
– Тяжёлый случай. И как ты их уломал?
– Я сказал, что так поступаю только Истинно Могущественные.
– И это их убедило?!
– Представь себе, Боунс, вполне. И они, похоже, возьмут это на вооружение.
– Ну и ну! Поверить не могу, что из этой ситуации есть такой невообразимый выход, – доктор покачал головой.
– Нас предупреждали, что в этой Вселенной возможно всё. Спок, составь необходимый пакет данных о нуждающейся в помощи планете и перешли на корабль Шелеши.
– Да, капитан.


Продолжение

Конец